38 миллионов: арифметика, статистика и немного здравого смысла

На недавнее заявление Ольги Голодец — «38 млн человек трудоспособного возраста из 86 млн «непонятно, где заняты, чем заняты, как заняты» не отреагировал разве что журнал «Мурзилка» и то, вероятно, исключительно потому, что для их целевой аудитории все, что больше десяти, обозначается одним словом – много. И нет разницы, идет речь о почти сорока миллионах или о числах в два раза меньше. Вице-премьер, приводит убийственные цифры, которые вызывают некоторое недоумение у каждого, кто мало-мальски знаком с определениями формулировок и отечественной статистикой по занятости народонаселения. Любопытно хотя бы приблизительно понять, насколько озвученное число соотвествует реальному положению дел.

Словарь по охране труда от 2007 года трактует трудоспособный возраст как возраст, в котором человек способен к трудовой деятельности. Для России это 16-59 лет (мужчины) и 16-54 года (женщины). Не нужно прибегать к статистическим справочниками или авторитетным источникам, чтобы смириться с тем, что с шестнадцатилетних спрашивать «за налоги» несколько неадекватно – большинство из них еще сидит за партами в основной школе. Далее – в период 17-19 лет то самое трудоспособное население массово штурмует двери образовательных учреждений, чтобы, продолжив образование, повысить свою капитализацию и конкурентоспособность на рынке труда. Ну, или чудно время провести, наслаждаясь вольготной студенческой жизнью – тут уж у кого какие приоритеты. В прошлом году одних студентов в России насчитывалось 9,2 млн. Заглянув на сайт ЕГЭ легко узнать, что к сдаче выпускных экзаменов в прошлом году готовились 790 тыс. школьников – тоже вычеркиваем. Добавим трудоспособных (ключевое слово текущей дискуссии) инвалидов – их насчитывается 3,39 млн, работу имеют около 20%.

Не забываем о солдатах-срочниках – около 300 тыс и не вынесших бремени социального налога индивидуальных предпринимателях – тоже примерно 300 тысяч. Еще есть женщины, не нашедшие возможности совмещать работу с воспитанием детей.

Получается, что даже быстрой пробежки гуглотропами достаточно, чтобы смело уменьшить на добрую треть количество гипотетических уклоненцев от налогов. Копать глубже – упремся в краеугольный камень несовершенной статистики, после чего придется «сойтись» на половине. И цифра получится менее эффектная, чем озвученные 38 попугаев, пардон, миллионов. Хотя, все равно устрашающая.

Помимо множества павших в процессе слежения за стоимостью всемогущего барреля нервных клеток, беда сырьевой экономики в том, что она порождает большое количество экономически лишнего населения. Когда ты не Япония, где практически отсутствуют природные ресурсы, проблема эффективного использования рабочей силы — вроде бы и не самая насущная, не одними налогами бюджет держится. Но если вопрос «где все эти люди» не сиюминутен и проблему с занятостью, существующую, кстати, невзирая на бодрые рапорты о весеннем снижении безработицы действительно собираются взять на контроль, одного переобучения недостаточно. И исправлять ситуацию исключительно созданием профессиональных стандартов, на чем заостряет внимание мадам вице-премьер — все равно, что ставить горчичники страдающему открытой формой туберкулеза.

Для эффективного использования рабочей силы, качественного переобучения населения и форсирования трудовой миграции необходимы современные механизмы и законодательная база, а с этим как-то не получается. Не выходит каменный цветочек – взять хоть порадовавший было закон о легализации дистанционной занятости. В его нынешней формулировке решение половинчатое, поскольку регулирует он исключительно основную дистанционную занятость. И многочисленная армия фрилансеров опять в пролете – добро пожаловать в теневые миллионы.

Про налоги, ответственность и гарантии собственности и личной свободы уже все сказали. Хочется добавить, что без построения гибкого рынка труда, без предоставления людям возможности официально трудиться столько, сколько они считают нужным и по модели, которую считают приемлемой — будь то заемный труд, периодический фриланс, или многопотоковое совмещение — неформальная занятость никуда не денется. И упаси нас здравый смысл вернуться к закону о тунеядстве. Получим в результате очередное поколение дворников и сторожей, ночами строчащего код на экспорт. Тогда с мечтой о мчащемся в инновационные дали паровозе отечественной экономики уж точно можно будет распрощаться надолго.